***
Пятница, 12:12

– …Нет, я не демократичен. Мадам, я командир базы, поэтому я не могу быть демократичен. Тут совсем другое. Выходит, взводом командовать ты достоин, а сидеть за этим столом – нет? Так, что ли? Формально правильно, но по существу издевательство. Не говоря уж о том, что у меня просто нет офицеров на целую столовую.

За ленчем Келли преподнес Ребекке драгоценный подарок: объявил подчиненным, что не следует докучать гостье расспросами. От этих жестоких слов огонь в глазах мужчин как-то сразу потух, но жадный блеск никуда не делся. Бекки покраснела: до сих пор она была уверена, что «раздевать взглядом» – это глупая метафора. К счастью, майор быстро и умело занял компанию разговором, переключив на него какую-то часть всеобщего внимания.

Сейчас речь зашла о троих сержантах, присутствующих за столом. Оказалось, все трое в аэродромной службе замещали офицерские должности, и для Андерсона это было, скорее, правилом.

– Что мы имеем? В хозяйстве Треммела, включая его самого, офицеров половинный комплект. И пилоты не все навроде Тейлора с Уэлшем, – кивок в сторону молодцеватой парочки, налегавшей на рагу. – Семеро пришли в эскадрилью из Летного резерва, а там чинами никого не балуют, сплошь сержанты да уорренты. Плюс Финн, а ведь начсвязи, между прочим, штабная должность. Плюс Мигер. Он командир взвода охраны и тоже сержант, хотя там особый случай…
– Я понятия не имела, что в Кейп-Сюзете не хватает офицеров.
– О, как раз в Кейп-Сюзете их предостаточно, – усмехнулся инженер-капитан.
– Треммел прав, – кивнул волк. – Мало тех, кто согласен служить в такой… провинции. А если я примусь требовать пополнения, штабные с удовольствием сошлют сюда всякий сброд. И у меня даже не будет морального права выгнать его обратно.
– Мистер Келли, а почему сержант Мигер – это особый случай?
– Потому что он дважды сержант. Мигер единственный из всех нас зацепил полгода Великой войны и свое звание получил в окопах. Когда вернулся домой – решил остаться на сверхсрочную, но из-за сокращения армии его взяли только рядовым. Другой бы плюнул… И на Андерсон, кстати, он сам попросился, потому что должность лейтенантская. В этом и суть. Плохого офицера сюда нужно ссылать, а хороший сержант сам приходит.
– В обоих случаях причина в избытке самолюбия, – негромко заметил молодой лейтенант-медик.
– Но к вам, доктор, это, конечно, не относится, – поддел его майор. – Вы-то сбежали к нам из интернатуры только от скуки.
– В том числе, сэр, в том числе.
– Командир, а что за история приключилась во взводе Мигера? – встрял один из летчиков (Бекки так и не разобралась, кто из них Уэлш, а кто – Тейлор). – Мы что-то слышали краем уха.

«Чем-то», надо полагать, был рапорт Кларка, сделанный пятнадцать минут назад и отнюдь не шепотом.

– Миномет они утопили, – нехотя буркнул волк.
– Но, сэр, – не унимался Тейлор (или все-таки Уэлш?), – откуда у них вообще миномет?
– А это не их. Это химиков. Для дымзавес и прочего. К нему даже осколочных выстрелов нет, хотя Мигер послал заявку.
– Ну да, чужую матчасть так просто не спишешь. Придется доставать.
– А все-таки, сэр, зачем они его утащили?
– Ладно, – Келли обвел взглядом стол. – Объясняю один раз. Когда я поднял базу по тревоге, Мигер сказал, что хочет провести учения. Вроде того, что случай подходящий. Тема – «взвод в отступлении».
– В Боевом наставлении нет такого раздела, – хмыкнул худой и мрачный рысь.
– Шон, это же Мигер. По плану, взвод должен был пройти по джунглям десять миль за четыре часа, вынося «раненых» и тяжелое вооружение. Для того и миномет.
– Серьезная заявка, – с уважением отметил Шон. Локерби, вспомнила Бекки. Командир зенитчиков.

Перед тем, как все уселись за стол, майор, конечно же, представил ей каждого – но попробуй запомни с первого раза дюжину фамилий.

– Надо своих тоже порадовать, – продолжал артиллерист. – Отработаем ближний бой на батарее.
– Ты идешь на поводу у подчиненных, Шон, – Келли старательно прятал усмешку. – Твой Флэнэган и так любитель подраться.
– Я использую сильные стороны каждого бойца, – пафосно изрек Локерби, не отрываясь от тарелки.
– Господа, а кто такой этот Флэнэган? – светским тоном поинтересовалась Ребекка.

Зенитчик смерил ее взглядом:

– В общем виде Флэнэган иллюстрирует принцип «солдат живет для боя». Для службы в мирное время он не то, чтобы бесполезен… скорее, вреден. Конкретный рядовой Флэнэган – заряжающий второго орудия, сквернослов, драчун, раздолбай.
– Потрясающая характеристика, – улыбнулась медведица.
– Как-то раз, – напомнил Келли, – он поставил рекорд ВВС.
– Как-то раз, – в тон ему отозвался Локерби, – он угробил пушку.
– Это был тот же самый раз, – уточнил майор для гостьи. – Шон, расскажи.
– На зачетных стрельбах Флэнэган ухитрился перекрыть техническую скорострельность орудия. При максимуме в пятнадцать выстрелов в минуту он скормил четырнадцать снарядов за сорок девять секунд. После чего накрылись противооткатные механизмы. Еще бы им не накрыться, если они цикл не успевали завершать. Самое смешное, что от этого предусмотрена защита: прибойник стопорится, пока ствол не встанет на место. Но Флэнэган, разумеется, прибойником не пользовался и пихал снаряд лапой.
– Варвар.
– Угу. Но результат мне пришлось ему засчитать, – добавил артиллерист с неохотой.
– Вот, мадам, уровень проблем зенитной батареи. Сдавая норматив, солдат от усердия поломал пушку. Немудрено: наш капитан ведет боевую учебу так, будто завтра Вторая Великая война. Свою фуражку он превратил в оружие…
– Это как? – изумилась Бекки.
– Всего-то разметил козырек по транспортиру, – отмахнулся Локерби. – Удобно, когда угломер все время перед глазами.
– …а в кобуре таскает древний револьвер, в котором один барабан размером с пивную жестянку…
– Зато в мишень попадаю.
– …и офицеров у него сколько полагается…
– Сэр, – вмешался один из лейтенантов-зенитчиков, – для артиллериста образование – не роскошь, а…
– …модификатор вероятности попадания, – с улыбкой закончил Келли. – Знаю, слышал. Мадам, вы не поверите, но ведь они пришли сюда следом за своим командиром. Добровольно перевелись со Скалы.
– То есть променяли вырубленные в камне пещеры на солнечный тропический остров? – улыбнулась гостья. – В самом деле, трудно поверить.

Стало как-то очень тихо. Ребекка виновато пробормотала:

– Прошу прощения. Кажется, я сказала что-то не то.

Локерби с демонстративным звоном положил вилку:

– Да. И позвольте указать, что именно. Эти ребята пожертвовали карьерой, потому что они разделяли мои взгляды на боевую подготовку, а начальство Скалы – нет. Для полной ясности уточню, что ни они, ни я, ни кто-либо из присутствующих по ряду причин не воспринимают Андерсон-филд как курорт. Прошу меня извинить, джентльмены.

Капитан снял с гвоздя фуражку и развернувшись на каблуках вышел.